Удивительно, но, если бы не работа германского миссионера Мартина Гусинде, то от огнеземельцев ямана вообще не осталось бы никакого следа. Именно те экспедиции, в которых он принимал непосредственное участие, стали решающими для той памяти о народе, которой мы сегодня располагаем.

На момент совершения экспедиций Мартин Гусидне, 1918-1924 года практически на профессиональном уровне занимался фотоделом и мог фиксировать этнографические данные. Именно Гусинде стал настолько близок народу ямана, что они приняли его в свое племя, обучили родному языку, и, что не менее важно, разрешили ему присутствовать на всех своих обрядах.

К сожалению, к моменту, когда Мартин Гусинде совершал свою первую экспедицию, первоначальный образ жизни местных жителей изменился, и виною этому были контакты с миссионерами и новыми фермерами, которые появились на их землях. Многие из семей уже не знали всех своих обычаев, и поэтому передать их могли лишь отрывочно.

Демонстрировали местные жители и нелюбовь к фотографиям, и германскому миссионеру пришлось потратить немало времени и сил, чтобы  привлечь их к процессу записи.

Допустили Мартина и к основному ритуалу, который совершают в отношении тех, кто переходит из детской жизни в более взрослую. Заключался данный обряд в том, что новобранцу на протяжение  нескольких месяцев  зачитывали  родные этнические принципы, заветы предков, а так же приучали к ежедневным практическим  навыкам, которые поддерживались в племени.

Во время посвящения многим приходилось выдерживать серьезные испытания. На протяжении долгого времени, например, приходилось  сидеть в неудобных позах по несколько часов. Зато впоследствии они могли уметь отдыхать  даже на крохотном участке земли, затрачивая на это минимум времени.

По мнению же самого Гусинде, язык местных жителей не так примитивен, как кажется на первый взгляд.  Яманцы  могли при помощи него выражать тончайшие нюансы как в жизни человека, так и в самой природе.